Статья посвящена новому методологическому подходу в исследовании медиа, известном как медиаэкология. Авторы демаркируют это междисциплинарное направление в поле смежных научных дисциплин (экология культуры, информации, экологическая психология), выделяя схожие черты и отличия. Сформулированы ключевые термины медиаэкологии: информационное пространство, медиаэкосистема; определены ее уровни и задачи. Предлагается краткий обзор современных медиаэкологических подходов, в том числе и оригинальной концепции, разработанной в БГУ.

Эстафета столетий ознаменовалась очередной коммуникативной революцией: благодаря бурному развитию телевидения, а затем – компьютерных технологий, глобальных информационных сетей человечество вступило в эру электронной, или цифровой, коммуникации. Процесс медиатизации (возрастающей роли медиатехнологий) привел к ряду социокультурных сдвигов в обществе. Во-первых, человек обрел новую среду обитания – символьную, информационную – «инфосферу» (Рашкофф), «медиакультуру» (Кириллова), «гиперреальность» (Бодрийяр). Ежедневно среднестатистический житель планеты тратит на контакты с медиа 9–11 ч (больше, чем на сон); став «внешними расширениями» чувств человека и его психики (МакЛюэн), медиа становятся «второй реальностью». Во-вторых, на смену медиа индустриальной эпохи, функционирующих как социальный и политический институт («фабрики» по производству информационного продукта), пришли медиа как экосистема: информационная среда, в которой нет бинарной оппозиции «СМИ – пассивная аудитория», но есть множество субъектов, производителей и потребителей контента одновременно. Иллюстрацией такой среды может быть модель Интернета Web 2.0, где пользователи с помощью медиатехнологий (блоги, социальные сети, цифровая техника) непрерывно генерируют информационный продукт, обмениваются им, общаются, формируют децентрализованное, гетерогенное, ризоморфное пространство. В-третьих, медиа привели к формированию информационного (постиндустриального) общества, став, по сути, главной производительной силой в «символьной экономике», в которой «интеллектуальная технология заменила машинную» (Белл). Подобные перемены потребовали осмысления и анализа на теоретическом и фундаментальном уровнях, а также выработки конкретных действий по «выживанию» в новой медийной среде на прикладном уровне. Поэтому уже в конце 1960-х гг. начал формироваться новый научный подход – медиаэкология, призванный решить эти задачи, опираясь на экологическую (системную, синергетическую) парадигму.

Понятие медиаэкологии. Экологизация науки привела к появлению ряда междисциплинарных подходов, общей чертой которых стал системный анализ явлений, существующих в богатстве взаимосвязей. Экология как наука о взаимодействии организмов и среды «вырастает» из колыбели биологии, обращаясь к иным средам: семиотическим, архитектурным, культурным. Как следствие, возникают экология культуры (1955 г.), политическая экология (1972 г.), эколингвистика (1990 г.), экология истории (1995 г.), экология информации (1999 г.), экология знаний (2000 г.) и другие направления. В 1968 г. американский исследователь Н. Постман предложил термин «медиаэкология» для характеристики подхода, изучающего «медиа как среды (environments), влияние символических систем и технологий на социальную организацию, познавательные процессы, политические и философские идеи человеческого общества». Он полагал, что «среда, в конечном счете, – это сложная система сообщений, которая навязывает определенные способы думанья, чувствования и поведения» (Postman 1970).

За более чем сорок лет своего становления медиаэкология прошла большой путь от метафоры, обозначающей критическую рефлексию в отношении медиасферы с использованием культурологической методологии, до дисциплины, синтезировавшей подходы анализа сложных информационных систем (синергетика, кибернетика) и изучающей их влияние на человека и культуру (социальная философия, антропология, медиапсихология). На современном этапе развития медиаэкологию можно определить как междисциплинарную область знаний на стыке социальной экологии и медийных наук, исследующую проблемы взаимодействия человека и информационной среды, а также структуру и организацию медиаэкосистем различного уровня.

Предмет и объект. Объект науки – медиаэкосистемы, устойчивые комплексы, состоящие из людей, их сообществ и информационной среды обитания, связанные взаимоотношениями. Предмет – закономерности и тенденции социально-психологического взаимодействия индивидуумов и социальных групп с информационной средой.

Медиаэкология в системе наук. Находясь в поле социальной экологии, наука тесно взаимодействует с рядом дисциплин: эколингвистикой, экологической психологией, экологией культуры, экологией информации (знаний). Эколингвистика, опираясь на законы, принципы и правила, общие для экологии и языкознания, рассматривает язык, погруженный в контекст общения; он неотделим от конкретных речевых ситуаций. На микроуровне (традиция исследований «Инь» в классификации Стернберг (см. Sternberg 2002)) медиаэкология рассматривает информационную среду как контекст общения, в котором индивиды взаимодействуют друг с другом, и «пытается обнаружить, какие роли медиа заставляют нас играть, как медиа структурируют то, что мы видим, почему медиа воздействуют на наши чувства и действия так, а не иначе» (Postman 1970). Язык с точки зрения медиаэкологии – первая медиатехнология человечества, отчуждающая индивида от мира символьной оболочкой, которая превращает действительность в лингвистический концепт. Эколингвистика и медиаэкология сближаются, так как обе науки стремятся сохранить видовое разнообразие в экосистемах: речь идет о сохранении лингвистической и культурной разнородностей в обществе, где активно идут процессы глобализации. Эколингвистика озабочена созданием витальной сферы языков – глоттосферы (см. Леонтович 2007), а медиаэкология – обустройством экологичного информационного пространства – ноосферы.

Закономерно, что оба подхода стремятся выделить принципы наиболее эффективной, экологичной коммуникации, которая бы способствовала развитию личности и общества, а не воздействовала на них деструктивно – на это влияет как «чистый» языковой код и владение им, так и отсутствие информационной перегрузки, негативного воздействия на психику, манипуляции сознанием, патогенных информационных потоков, циркулирующих по медиаканалам.

Экологическая психология изучает главным образом влияние факторов среды на поведение и психику человека, причем понятие «среда» трактуется широко – от географической и архитектурной до виртуального пространства Интернет. Экопсихологию и медиаэкологию, безусловно, сближает стремление проследить влияние на психику факторов среды, но в случае с экологией медиа проблемное поле сужается до информационной среды обитания человека (или расширяется, если речь идет об изменении под воздействием медиатехнологий перцептивных моделей, ведущих к новым формам картографирования пространства – восприятия природной, социальной, культурной и других сред). Согласно теории «местности-идентификации» экопсихолога Г. Прошански, личность самоидентифицируется, в том числе и путем конструирования своего представления об окружающем мире. Медиатехнологии, создавая гиперреальность, становятся главным инструментом производства ментальных образов действительности, трансформируя психику человека. Медиаэкология оперирует понятием «информационно-когнитивное пространство», под которым понимается личное пространство человека в медиаэкосистеме. Его идентификация сопряжена с комплексом медиатехнологий и каналов, посредством которых поступает информация (компьютер, мобильный телефон, газета, радио, реклама); с набором инструментов социальной интеграции в систему (аккаунты в социальных сетях, e-mail, чаты, форумы, блоги); а также со степенью включенности в информационные процессы (от пассивного потребления до активного производства контента). Медиаэкология стремится к формированию здорового информационно-когнитивного пространства человека в медийной среде (в том числе и в киберпространстве), которое максимально бы соответствовало его психологическим особенностям и было эргономичным, способствовало наиболее эффективному потреблению и производству медийного контента.

В 1970-е гг. начала формироваться экология культуры, которая, по словам Д. Лихачева, изучала влияние на человека «всей культурной среды во всех ее взаимосвязях» (Лихачев 2000). Согласно концепции Ю. Лотмана, который выводит на первый план коммуникационную составляющую, культура – «семиосфера» – знаковое пространство, которое «обеспечивает все формы коммуникации… в социальном пространстве и времени», «механизм для обработки и сообщения информации» (Махлина 2003). Н. Кириллова (см. Кириллова 2006) предлагает термин «медиакультура», который трактуется одновременно как синоним семиосферы (символьная реальность) и как феномен культуры информационного общества, в котором ключевую роль играют медиа. Критический анализ медиа в плоскости культуры характерен для медиаэкологии, при этом предложения о формировании «информационной культуры» личности и общества в целом (см. Кириллова 2006) – эффективном взаимодействии с медиа, творческом их использовании (для чего предлагается стратегия медиаобразования), которые исходят от исследователей медийной культуры, – важнейшая задача и для медиаэкологов, ставящих целью адаптировать личность в медиасреде.

Здоровая экосистема медиа немыслима без стратегии ее устойчивого информационного развития. Экология информации (знаний) оперирует понятием «информационная экосистема»: под ней понимается динамическая самоорганизующаяся система, которая имеет сетевую структуру и состоит из узлов и информационных потоков (см. Nardie, O’Day 1999; Por 2000). Система «населена» людьми и медиатехнологиями, которые используются для производства и распространения контента. В центре внимания информационной экологии не просто технологии, но то, как их использует человек. Живая, социально активная и «человекоразмерная» экосистема (от офиса и библиотеки до региона страны и социального института) позволяет наладить эффективные горизонтальные и вертикальные информационные потоки, а ее развитие, исходя из локальных факторов и условий существования, – повысить качество производства информации и знания, снизить издержки. Медиаэкология не только стремится к изучению и инженерии подобных экосистем, но и осмысливает возможные трудности их функционирования: например, проблемы информационной перегрузки, недостаточное развитие инфраструктуры, что приводит к «цифровому разрыву» и расслоению общества и т. д.

Задачи медиаэкологии. В медиаэкологии можно выделить три уровня: микроуровень (информационное пространство индивида); мезоуровень (медиаэкосистемы различной сложности – от библиотеки до региона страны); макроуровень (глобальная информационная среда). Главной задачей на микроуровне является адаптация человека к информационной среде – минимизация ее негативного влияния (пропаганды, манипуляции сознанием, рекламы, порнографии и агрессии в СМИ, информационной перегрузки, информационных войн и др.), помощь в овладении медиатехнологиями, формирование здорового информационно-когнитивного пространства. На мезоуровне медиаэкология стремится обеспечить устойчивое развитие информационных экосистем: ликвидировать «цифровой разрыв» и обеспечить равный доступ к коммуникационным технологиям, развивать медийную культуру общества, поддерживать «информационный баланс», что невозможно без создания эффективной сети коммуникаций с механизмами обратной связи, сохранять медийное, культурное и языковое многообразие. Задача макроуровня – это инженерия глобальной медиасреды, ноосферогенез, обеспечение коэволюции человека и медиатехнологий. На данном уровне медиаэкология философски осмысливает социокультурные эффекты медиа, изучает медиакультуру и феномены информационного общества, топологию медиареальности, пытается создать комплексную картину медиапроцессов, прогнозировать развитие технологий коммуникации и формировать «экоцентрическое мышление» в отношении информационных процессов.

Медиаэкология за рубежом. Медиаэкологические исследования достаточно активно развиваются в США, Франции, Великобритании, Украине, России. Например, в 2000 г. под руководством профессора коммуникации Л. Стрейта в Фордхемском университете Нью-Йорка (именно здесь в 1971 г. Постман создал первую программу по медиаэкологии) появилась Media Ecology Association (MEA, www.media-ecology.org), а спустя два года началась публикация ежеквартального научного журнала Explorationsin Media Ecology. Ученые, объединившиеся под эгидой МЕА (П. Левинсон, К. Сколари, Д. де Кирхов, Д. Стернберг и др.), творчески интерпретируют наработки классиков в контексте «цифровой революции» и эпохи новых медиа, активно исследуют социокультурные сдвиги в обществе, которые повлекли за собой развитие киберпространства. Французское направление – «медиология» (médiologie), основанное Р. Дебре, формально декларирует, что не является наукой и тем более не тождественно социологии медиа. Однако, анализируя процессы «трансмиссии» (коммуникации с помощью медиатехнологий во времени, их роль в культурной динамике), исследуя феномен медиации в самом широком смысле, медиалогия пытается выявить логику медиа, поднимается до философских обобщений, характерных и для медиаэкологии североамериканского толка (Торонтская школа – Г. Иннис, М. МакЛюэн; Нью-Йоркская школа – Н. Постман, Э. Эйнштейн).

В 1999 г. во Львовском национальном университете имени И. Франко был организован Центр медиаэкологии, изучающий среду, созданную СМИ. В работе украинских ученых выделяются три направления: медиафилософское – осмысление влияния массовой коммуникации, в частности медиатехнологий, на культуру и цивилизацию, медиакритическое – анализ медиадискурса, медиаобразовательное – распространение знаний о масс-медиа среди широкой общественности относительно психологических угроз, связанных с пропагандой, фальсификацией информации, порнографией и экранным насилием. Прикладная ориентированность и трактовка метафоры «экология» в защитительном смысле характерна и для российских исследователей Н. Хилько, А. Федорова, Н. Челышевой: информационная среда должна быть здоровой и экологичной, и лучшим способом ее преобразования может стать медиаобразование – повсеместное изучение механизмов работы медиа, в том числе и их негативных эффектов. В то же время для части авторов характерны «демонизация» медиасреды, акцент на информационную безопасность и психологическое воздействие.

Исследования в рамках медиаэкологической парадигмы (системный взгляд на медиасреду, изучение социокультурных эффектов медиа) проводятся в Центре медиакоммуникаций и визуальных исследований Харьковского национального университета имени В. Карзина. На его базе с 2009 г. действует магистерская программа, основанная на новых медиа, киберкультуре, социологических и психологических аспектах коммуникации, а также пристальном внимании к вопросам искусства и культуры в контексте медиа (кино-, фото-, теле-, аудио- и видеоискусство, медиа-арт). Аналогичные исследования проводит созданный в 2007 г. Центр медиафилософии Санкт-Петербургского государственного университета (магистерская программа «Культурология медиа» действует с сентября 2011 г.). Приоритетное направление Центра – анализ медиареальности, в которой существует человек, реальности опыта и сознания, порождаемых технологиями коммуникации. В известной степени термины «медиаэкология» (в понимании MEA и североамериканской традиции) и «медиафилософия» (в понимании российских и немецких исследователей, наиболее активно развивающих это направление) идентичны.

Медиаэкология в Беларуси. Первой попыткой развития нового направления в нашей стране можно считать создание элективного спецкурса «Медиаэкология» для студентов 2 курса специальности «Печатные СМИ» Института журналистики БГУ. С февраля 2011 г. спецкурс, разработанный на кафедре социологии журналистики, посещают около 30 студентов. Целью новой учебной дисциплины стало, с одной стороны, развитие у будущих журналистов навыков по адаптации и эффективной интеграции в новую медиасреду (поиск и менеджмент информации и ее качественная обработка, создание эргономичного медиапродукта, применение «новых медиа», инструментов Web 2.0, новейших коммуникационных технологий в журналистской практике, изучение особенностей киберсреды), способностей противостоять негативному влиянию СМИ (изучение психологического и манипулятивного потенциала), а с другой – развитие понимания социально-культурных сдвигов в обществе под воздействием медиатехнологий, осознания эволюционных процессов в медиасреде (развитие «социальных медиа», концепция «журналистика 2.0») и трансформации профессии (футурологические концепции В. Гатова, А. Мирошниченко и др.).

Спецкурс работает в формате творческой лаборатории: студенты создают журналистские материалы, связанные с медиаэкологической проблематикой, занимаются переводами иноязычных материалов, разрабатывают научные темы. На 68-й научно-практической конференции студентов и аспирантов Института журналистики три доклада по медиаэкологии были отмечены наградами. Площадкой для обмена мнениями и информацией, учебными материалами стал научный блог «Медиаэкология в Беларуси» (media-ecology.blogspot.com). В настоящее время разрабатывается сайт «Медиаэкология.by», который должен стать ресурсом, аккумулирующим научные изыскания в сфере медиаэкологии и практические рекомендации.

Спецификой развития медиаэкологии в Беларуси можно назвать ее органичную связь с практической журналистикой, более тесную, чем с культурологическими и философскими, искусствоведческими дисциплинами. В конечном счете будущее медийных специалистов зависит как от их способности гибко и конструктивно приспособиться к новой медиасреде и осваивать новейшие медиатехнологии, так и от осознания ими феноменов постиндустриального общества, философии и культуры медиа, ибо на смену журналисту-пролетарию, стоящему у информационного станка, приходит конструктор информационного пространства, постигший законы, по которым живет медиасфера.

ЛИТЕРАТУРА

Кириллова Н. Медиакультура: от модерна к постмодерну. М., 2006.
Леонтович О. Введение в межкультурную коммуникацию: Учеб. пособие. М., 2007.
Лихачев Д. Русская культура. СПб., 2000.
Махлина С. Семиотика культуры и искусства. Словарь-справочник: В 2 кн. СПб., 2003. Кн. 2.
Nardie B., O’Day V. Information ecologies: Using Technology with Heart. 1999. Vol. 4. № 5.
Por G. Nurturing Systemic Wisdom Through Knowledge Ecology // The Systems Thinker: Pegasus Communication, 2000. Vol. 11. № 8.
Postman N. The Reformed English Curriculum // High School 1980: The Shape of the Future in American Secondary Education. New York, 1970. Р. 160–168.
Sternberg J. The Ing and Yang of Media Ecology // Proceedings of the Media Ecology Association. 2002. Vol. 3.

Поступила в редакцию 19.05.11.